Долина костей - Страница 78

Сердцем всего предприятия являлась шахта под названием «Каледония № 3», подземная галерея, расположенная на глубине двухсот футов. Когда угольная клеть спустила нас на этот уровень, оказалось, что там не темно, как вроде бы должно быть в подземелье, а светлым-светло от сияющих ламп. Они висели над столами, уставленными длинными резиновыми кюветами с субстратом, в котором на разных стадиях зрелости — от рассады до полной готовности — произрастала густая зелень. Более восьми тысяч кустов индийской конопли. Той самой травки, из которой получают марихуану.

Группа женщин двигалась вдоль этой линии, ухаживая за растениями, удобряя их содержимым заплечных контейнеров, сощипывая в пластиковые ведра почки, что-то обрезая и подвязывая. Орни сказал мне, что они регулярно проверяют посадки, это часть программы разведения.

Потом мы перешли в боковое помещение, в цех обработки урожая, где другие люди, мужчины, женщины и молодые девушки, обрывали с собранных растений почки, а стебли и листья бросали в бункер для последующего измельчения перед сушкой. Часть нарезанной травы прессовали в брикеты с помощью гидравлического пресса. Люди, занимавшиеся этим, носили респираторы, иначе, вдыхая токсичную пыль, они быстро стали бы невменяемыми и забыли, зачем сюда пришли. Лично я словила кайф, не пробыв там и пяти минут.

Имелась там также погрузочно-упаковочная зона, где заготовленные брикеты заворачивали в плотную обертку и складывали в коробки. Орни развозил товар по стране рейсовыми грузовиками и частными самолетами, как обычный груз, а в качестве прикрытия покупал у местных женщин предметы кустарного производства — кукол, стеганые одеяла, лоскутные коврики, которые переправлял почтовыми посылками, что позволяло легализовать деньги, полученные за наркоту.

Получалось, что он практически в открытую перемещал тонны дури, и ни один коп не мог ничего унюхать, поскольку, по его словам, полиция и администрация по контролю за применением законов о наркотиках были способны ловить только придурков, а никак не толковых ребят вроде Орни или местного героя Кашинского. Такие люди если и попадаются, то исключительно в результате предательства.

В другой галерее шахты у него имелся арсенал, куда мы тоже заглянули. Там хранились все виды оружия: пистолеты, винтовки, пулеметы, мины, гранатометы, ящики со снарядами и боеприпасами плюс другое военное снаряжение, вроде раций и полевых генераторов. Рядом находились подземные склады с запасами продовольствия и воды, рассчитанными на то, чтобы после ядерного удара можно было отсидеться в глубоких туннелях, куда не проникнет радиация. Электричество, необходимое для работы этого подземного комплекса, вырабатывал метановый генератор, а метан обеспечивал свиной навоз из Северной Каролины. Мы и готовили на метане. На всякий случай имелся еще и паровой генератор, способный работать на угле.

Так началась моя жизнь в Бейлис Ноб. Приняли меня там с характерным для жителей этого горного края сдержанным дружелюбием, а если паре девиц, которые сами положили глаз на Орни, не понравилось, что его заполучила какая-то пришлая, то ни во что особенно уж скверное это не вылилось. Население в основном состояло из представителей нескольких разросшихся семей — сплошь Рэндаллы, Уоррены, Уэнделлы, Коулы, все в той ли иной степени родства друг с другом и с Фоями, и предприятие, соответственно, управлялось по-родственному. Оно и понятно: занимаясь таким бизнесом, нельзя полагаться на наемных работников. Любой из них мог бы запросто сдать всю компанию, но такого не случалось, и я тоже ни одного имени не назову. Другой отличительной особенностью Бейлис Ноб было отсутствие телевидения. Обычный прием там был невозможен из-за гор, а спутниковых тарелок никто не заводил. Местные жители слушали радио, исполняли музыку сами, как в старые времена, или смотрели кино по видику. Меня это только обрадовало: я решила, что мне не помешает отдохнуть от орущих кретинов из идиотских рекламных роликов, да и времени для чтения будет больше. Кроме того, в поселении отсутствовали и телефоны, так что новости из внешнего мира, худые ли, хорошие ли, не затрагивали тамошнюю жизнь. За этим Орни следил строго. Но поскольку вести дела без контактов с внешним миром было невозможно, они осуществлялись через телефонную будку рядом с бакалейной лавкой в Типтри. Орни платил жалованье девушке, единственной задачей которой было принимать звонки и раз или два в день подниматься на гору с докладом. В случае необходимости он спускался туда и звонил куда требовалось.

Я прожила в этом месте два года четыре месяца и за это время прочла, пожалуй, все книги в библиотеке Орни. Полное собрание сочинений Ницше и почти все, что написано о нем, включая биографии и тому подобное, много философской, экономической и политической литературы, но только не той, где пропагандировалась бы религия, благотворительность или социализм. Кроме того, значительную часть полок занимали тома по истории, особенно военной, а также разнообразные справочники и руководства, которые должны были помочь нам, когда мир рухнет, создать собственную цивилизацию на основе тех знаний, которые Орни находил полезными. Не было никаких романов, Орни считал чтение художественной литературы пустой тратой времени, и никакой поэзии, кроме одной книги под названием «Пятьсот лучших стихотворений» — какой-то парень собрал пять сотен самых, по его мнению, знаменитых стихотворных произведений, и Орни решил, что этого более чем достаточно, правда, присовокупил к ним все сочинения Шекспира. Его библиотека включала в себя множество полевых уставов и наставлений для армии США, а также прекрасную подборку пособий по пиротехнике, изменению внешности, слежке и всему прочему, необходимому начинающему террористу.